Живя на свете созданном богами,
Дарующему миру жизнь.
Ты должен чувствовать все чувства,
А слышишь лишь шипящий хрип.
Который тихо говорит: «Апатия не так плоха »-шептал бесёнок мне с плеча.

А жизнь твоя и так уныла,
И нету смысла отказать,
Осталось только лишь принять.
И ты небрежна, не спеша,
Даешь ей волю на господства.

Теперь все в жизни безразлично,
В глазах стоит лишь пустота.
Все чувства собраны в едино,
И в жизни смысл ты потеряла.

И вскоре посягнешь ты на ошибку
Заставившую всех вздрогнуть.
От стона звука удивления
Появиться искра, и тут
Проснешься от обмана ты,
И чувства бога вновь услышишь.

И на душе станет уныло,
Вина подступит словно ком,
Заставит пожалеть о том -
Что ты отвергнула чувства те,
Что в мире проложили счастье
И дали смысла в жизни всем
Кто принял божие подарки.

Когда не смогу я больше писать,
И жизни унылой нить оборвётся.
Душу не нужно будет спасать,
Ей в море крови неплохо живётся.

Разобьются мысли стеклянные,
Но не выгнать из разума тьму.
Посетят тебя мысли незваные,
Вдруг полюбишь меня ты одну.

Там я не стану смотреть на закаты,
Ты станешь моим вдохновением.
Я буду видеть кисточки взмахи,
Я стану твоим вдохновением.

Эти города где сотни одиноких.
Битвы за успехи, войны за доход,
Жизнь по расписанию, текст из многоточий —
Гонка за закатом снова на восход.

Дом-работа-дети, браки и разводы,
Всем куда-то нужно срочно поспешить.
Но одну историю вижу год за годом —
Многие боятся верить и дружить.

Отчего-то люди стали видеть в дружбе
Скрытые подтексты, тайную корысть.
Мне же это кажется лишним и ненужным,
Дружба тянет к солнцу, а сомненья — вниз.

Ждут удара в спину, хитрого подвоха.
Лучше жить без риска — проще одному.
Ну, а если станет отчего-то плохо,
Тихо скажут: «Бог с ним, я переживу».

Не хотят зависеть — прячутся от чувства,
Меряют рублями качество семьи.
Убивают радость, убежав от грусти,
Надевают маску, прячась от любви.

Да, порой бывает и со мной такое:
Кажется, что верить никому нельзя.
Но на этот случай есть рецепт от боли —
Вы, мои далёкие и близкие друзья.

Это не зависит ни от расстояний,
И ни от успехов, и ни от зарплат —
С другом ярче радости и светлей печали,
С другом чище сердце и острее взгляд.

Иногда подскажут и всегда поддержат,
Но, бывает, крепкий поддадут пинок.
Кто-то дружит весело, кто-то дружит нежно,
Каждый хочет чувствовать, что не одинок.

От тепла и близости сердце не упрятать —
Рано или поздно разомкнется круг.
Каждому желаю испытать когда-то,
Как душа спокойна, если рядом друг.

Я хочу надеяться, верить, без сомнения,
Что в замёрзшем мире вопреки всему
Дружба станет гордостью, нежность станет трендом,
Даже если будут те, кто не поймут.

Привет, тебе сегодня я так хочу сказать,
О чувствах, что скрываю, вот-вот смогла сдержать.
О том, что в сердце, о чувстве слишком новом,
Его я испугалась, ничто, хоть, не страшно...

Я с виду-просто кукла, как все- марионетка,
Вот только ход мой каждый обдуман наперед.
И если безрассудна я, то это все мне надо,
А если слишком глупая, то это- выбор мой.

Я часть всей своей жизни молчу, не выдам слова,
А ежеле мне надо- то тороторка я...
Я не хочу тебя когда-то потерять,
Боюсь, что все испорчу, ведь в этом суть меня...

Ты слишком мне понравился, желаю тебе счастья,
Чтобы все было хорошо, чтоб горя не видал..
Найти тебе жену, достойную, поддержку,
Такую, что полюбит и не отпустит впредь.

Желаю тебе то, чего бы дать хотела,
Но слишком уж отравлена навек моя душа,
Я знаю, что я черствая, пусть плачу и пишу,
Вот только, чтобы рассказать в себе слов не найду...

Я знаю, что не первую ты девушку
К подъезду провожал и точно не вторую,
Я знаю это и поделать нечего не могу
Чего-либо с собою, пытаюсь наплевать.

Всю жизнь, если не нравилось мне что-то- забывала,
Ну иль хотя бы чувства глушила все на сто.
Но в этот раз попыток я приняла не мало,
Но слишком уж бескрайней, бездонный сей котел.

Себе я утверждала, что слишком уж ты чистый,
Что нравятся мне демоны, что сеют только страх.
Доколе же ты будешь мне ночами снится?
Там место только дьяволу и вечной темноте...

Ты бесишь меня... Нет же... Бешусь я от тебя...
Ты просто ходишь, а я ухожу в себя.
Я столько раз твердила: "а ну ка, прекрати!
Нельзя с ним так нежно, не сможешь же уйти!"

Доказывала сотню раз, что все то - бесполезно,
Что слишком я ничтожная и слишком ты хорош.
Недавно наконец-то смогла легко вздохнуть,
Но лишь на парочку минут, и снова утонуть...

Добра тебе желаю, улыбки и удачи,
Пусть будет лишь все прекрасно по жизни у тебя,
Найди свою судьбу и радость, что до нельзя
Будет сопровождать тебя под руку навсегда...

Надеюсь не увидимся, забуду о тебе,
По жизни ведь я холодна, не с виду - а на душе...
Я - падшая уже давно и в омуте потеряна,
Не будь и ты запутан в этих нитях бытия..

Ночь. Звезды. Леса тропу
Осветил лунный свет, пробравшись сквозь тьму
Кроны деревьев закрывали от глаз
Небо, что было прекрасно сейчас.

Мир и покой царили в лесу
Но тут взмах крыла рассёк тишину
Зашуршали деревья, проснулась она
Природа, услышав что живо дитя.

Восставший из пепла по небу летел
Феникс который средь ночи горел
Пламенем черным, как сама тьма
Лес озаряли эти блики огня.

Свободно летел в путешествие, вновь
Снять у себя бесмертье оков.
И преклонялись пред созданием тьмы
Всё кто встречались у него на пути.

Ближе к стихии своей, вверх к ночи
Он подлетел сказав лесу: "молчи"
Летел и летел он под светом луны
Когда-то придёт может быть в ваши сны.

Как большая белая птица,
Крылатая мечта
В окошко ко мне стучится -
Открыть не могу - устала.
Ты приоткрыл двери,
Чтобы мечту впустить -
И хочется снова верить,
И хочется снова жить

Пышные закаты угасали,
Обещая розовый рассвет,
Унося заботы и печали,
Оставляя тихий ясный свет.
Небо чистое синело и сияло
Полное безбрежной глубины -
Мир уснул под звёздным одеялом
Под надзором спутницы - Луны.
Я целую тёмный воздух ночи,
Расстворяя чувства в тишине,
Дымкой затуманенные Очи
Звездами в ночи - мерцало мне.
Пышные закаты угасали,
Обещая розовый рассвет,
Унося заботы и печали,
Оставляя тихий ясный свет

Квартал за кварталом по пыльной дороге проходила,
Каждую яму и каждое дерево помню.
Там в детстве мелком разукрасили стены подъезда.
Там яблоки крали и гуляли у ж/д переезда.

Здесь панки и готы выпивали по кружечке пива.
Здесь дед вечерами на гитаре играл красиво.
У речки слушала как в полдень поёт детвора.
Как жаль, что лишь в сердце осталась пора...

Здесь мосты как две нити отделяют два мира.
Одни жарили яблоки на ветке вместо зифира.
Другие тусили, занимая площадки и парки,
Вечерами на руинах завода сжигали тетрадки.

Одни на асфальте искали выбитый зуб нахала Ивана.
У других за окнами на калонках играла Нирвана,
Но сосед дядя Витя стучал костылем по двери и просил,
Чтоб бухой наркоман с гитарой за жизнь не лечил.

Сквозь время бесценное протянется нить перемен.
Что делала тут я, то скоро получу взамен.
Нет жареных яблок, костра и жженных тетрадей.
Пепел поднимется вверх и улетит за свет фонарей.

И я помню как мячик футбольный гоняла.
Придя в старый свой двор, где когда-то играла.
Найду дерево, где клад закопала, но забыла.
Любила город родной, в тени которого жила.

Одиночка по жизни,
Которой ничего не надо
Ни шумной компании,
Что радуются порции яда,

Ни человека на него похожего,
Ни искренней улыбки прохожего,
Ни слез радости, ни горя,
Ни вопросов на типе: "тебе горько?",

Ни песен, от которых вспоминаешь былое,
Ни слов, которые заденут за живое,
Ни правды, ни лжи, что сжигают душу
Ни человека, что об его душу свою тушит,

Ни химика, что всю химию выведет,
Ни винтика лишнего, что мастер выкрутит,
Ни машины времени, ни питомца милого,
Ни кофе крепкого, ни неба синего,

Ни грома, ни молнии,
Ни предупреждений "осторожнее!!!"
Ни мыслей о нем, ни сожалений
Ни солнца, что лаского греет,

Ни капель дождя, что путают со слезами,
Ни густого тумана, в котором окликнет мама,
Ни времени обдумать, что ответить,
Не задаваться вопросом "кто глаза слепит?",

Ни жить, ни умереть,
Ни молодеть и не стареть,
Ни знать, почему вы грустные,
Ни думать, почему там так пусто.

Одиночка,
Которой чужды смех и радость;
Одиночка,
Что отринула грех и святость;
Одиночка,
Что тонет ночью в кровати
Под одеялом,
Плачет от своих же объятий.

Квантовое бессмертие ,
Фатонов реальности,
Этот страх бесконечности ,
Эти моральные крайности.
Друзья, предатели, апатии,
Что они значили?
А кома, агония, сон-
Другие миры, измерения .
Повсюду текстуры и фон,
Может мы жертвы забвения?
Правда лишь за спиной,
Иллюзия перед тобой,
Эти стены, края и грани,
Пространство есть матрица,
Мир создан не вами,
А где тогда разница?
Этот цикл бесконечен,
Он бессмертен и вечен.
Мы умираем, рождаемся снова ,
Но не помним в прошлом ни слова ,
Новые жизни, но зачем, для чего?
Наверно Всевышнему не надоело,
Или мир наш забыт для него?
Может кнопку отмены заело?
А вы ещё уверены что живы?
А вам не кажется что это как игра?
Столько не раскрыто в этом мире,
А может подсознание тому вина ?
Как можем ощущать мы боль
Без всех физических причин?
И чувства: страх, агрессия, любовь...
Быть может выдуманы нами?
Или инстинкты этим движут,
В чем я вообще смысла не вижу.
Время летит,ему теряют люди счёт.
Это лишь мера скорости пространства,
Перед лицом проходит день и год
А мы в потоки алчности и пьянства .
Мы часто говорим что любим,
Но любить никогда не умели.
Мы говорим "не забудем",
Но сделать это не сумели .
Одних мы ненавидели,
А они с нами быть хотели,
А те кто ненавидел нас,
Мы ради них горели.
Как этот парадокс не прост,
Так много мы не можем объяснить,
Истинна и мы-два берега, между нами мост,
Он весь сгорел, а реку лжи не переплыть.
Ещё распутье, тропы и дороги,
Не знаешь ты куда ступить,
Что ждёт тебя за тем порогом ,
Не знаешь как нормально жить.
Эх, чем забита голова моя?
Да я и сама не знаю толком,
О чем я думала, это говоря.
Как просто было быть ребенком...

Моё томное бытие,
Окруженное мраком и холодом...
Погруженная в чувство ужаса,
Я томлю себя болью и голодом...

Под луной мое бледное тело,
Склонившись над старой могилой,
Проливает слезы печали
Над той, кто когда-то была родной.

И бушует внутри ураган,
Боль и ненависть снова кричат внутри!
И теперь я считаю до смерти своей
В голове только дни - "Раз, два, три"...

Моё томное бытие,
Окруженное мраком и холодом...
Погружаю себя я в печаль,
Тащу чувства наружу лишь волоком...

Нет внутри меня больше, ни капли...
Нет снаружи, и больше не будет!
Мои чувства летели в бездонную яму,
Туда их кидали вы - люди.

Но, назвать вас - "людьми"?... Мне противно.
Вы гнилы и пустые внутри.
Унизить ты можешь любого,
Но не сможешь сказать и "Прости".

Конечно, зачем унижаться,
Если можно продолжить надменно смеяться?
Если можно тыкать "иным",
Что б казаться другим всем крутым?

Но тогда не пищите потом,
Что после этого эксперимента
На могиле вашей повиснет
Одинокая черная лента.

Моё томное бытие,
Окруженное мраком и холодом...
Не забуду я ваших презреннейших лиц,
Что смеялись надо мной за углом.

Вы низки и глупы, но мне вас не жаль.
Может, скроет вас маска? Печально, увы!
Она скроет лишь внешности вашей изъян,
Но никак не пустые мозги.

Ваше сердце и рынок не сможет продать,
Душу вашу и дьявол не купит.
Вы на столько глупы, что, надеюсь, из вас
Себя сам и каждый погубит...

Летали в облаках,
Как листья колыхались.
Прижавшись к небесам
Спуститься мы боялись.

Там злые люди бились
За веру, за родное,
Но как они забыли
Про прошлое былое?!

Везде лишь желчь, да злоба
Пустые фразы, крики
И где то счастье, та свобода?
Забылись, да поникли.

Той доброты благоуханье-
-Завяло и померкло.
Той радости очарованье-
-Угасло и исчезло.

А мы парим по небу
И страх упасть нас держит
Что будет с нами в мире,
Где места нету свету?

Ни места, ни опоры
Везде тут гниль, да серость
И холод, и лишь горечь
Застыли безвозмездно.

Плетутся люди в кучи
Куда идут не знают
Гудят на месте толпы
Забывшись замирают.

Пустые взгляды, мысли
Пронзают очертанья
Тех грязных и забытых,
Тех грустных и печальных.

Скупые снизу лица
За нами наблюдают
Забрать нас в свои руки
Они в мечтах желают.

Нам страшно, мы робеем
Боимся тех созданий,
Что бросив на нас взгляды
Все ждут нас в упованье.

А там за горизонтом,
Где свет пронзает тени
Нет страха, нет печали,
Нет горя, нет сомненья.

Там счастье и свобода
В небесных сводах кружит
И мира благодетель
Там всем исправно служит.

Но вот предатель ветер затих.
Оставив, бросив
И словно две росинки
Упали мы об оземь.

Очнулись, пыль в округе
Туман и блеклый свет
Вокруг раздались звуки
И шорох по земле.

Прижались мы друг к другу
С испугом на глазах
Мы вспомнили о мире,
Что ждал нас в небесах.

Холодный ветер вился
Меж наших хрупких тел
И взор наш устремился
К далекой высоте.

"О, как прекрасно небо!
О, как прекрасен свет!
Но почему остались мы
На проклятой земле?"

Взлететь, расправив крылья,
Умчаться в высоту,
Остановив мгновенье,
Парить вновь на ветру.

Нам убежать хотелось
Покинуть грешный мир.
И позабыть о страхе
Мы навсегда хотим.

Вновь прозвучали звуки
И крики упованья,
И голоса в округе
К себе влекли вниманья.

Прорезались сквозь тени
Чудовищ очертанья
И вот мы лицезрели
Все ужасы, страданья.

Их лица онемели
Застыли в ожиданье
А руки все тянулись
К заветному преданью.

"О! Падшие! Мы просим Вас
Оставьте и уйдите
Да позабыв в мгновенье нас
Замолкните, усните!"

Услышав доброты моленье
И прозьб святых благоговенье
Истошный рев раздался вмиг
И повторился громкий крик.

Их лица злобой искривились,
А очи яростью искрились.
И дикость в их телах проснулась
Внутри них бешенство встрепнулось.

И вот мгновенье пролетело
И боль пронзила мое тело
Кровь просочилась сквозь увечье
Меня навеки исколечив.

Того, кто рядом был со мной
Уж видела я совсем другим
В пустых глазах померк весь блеск
И свет очей утих, исчез.

Я замерла в ожиданье боли
И ощутила я столько горя
Гнев воцарился и сомненья
Закрались в душу сожаленья.

Померк весь свет,
Осталась тьма
Лишь бездна лжи и пустота
Мне душу очернили.

Я позабыла кем была,
Кем стала,
Забылась в пропасти
Пропала.

Тянулась к небесам ее душа,
Такая робкая, изломлена, вечно молодая.
В этом теле, сколько дней она жила,
Без слез, потерь, без боли, не страдая?

Казалось, в этом теле она вечность заперта,
Изломы времени превращали дни в недели.
Она сражалась, не подпуская к себе зла,
Пока однажды силы тьмы ее не одолели.

Они ее сознание терзали, рвали на куски,
Вонзаясь в ее плоть острыми зубами.
Она рыдала, пытаясь саму себя спасти,
Утешаясь кофе и откровенными стихами.

Они все были о любви, о боли, о потерях,
О перерождениях отчаянной души.
О том, как дышалось без «него», еле-еле,
Когда он был не рядом, но были о нем сны.

Так, погрузившись с головой в страдания,
Она их приняла, как часть земного бытия.
Смирившись с тем, что все ее сознание
Разбивалось об реальность, забывая свое «я».

Пускай же по ночам ее терзали муки,
Нет, ей не было жалко плакать столько дней, месяцев.
К «нему», к его душе она тянула руки,
Мечтая об одном: вернуть себе свой свет.

На свете прекрасном когда-то во мгле
Родили ребенка под стать всей земле
Была эта дева, как солнце светла
И жизнь для неё была так легка.
Сейчас я подробнее вам расскажу
Как света дитя, в сердце приняло тьму .

На улице утро, и солнца тропа
Была ярким смехом озарена
И вместе с семьёю играло дитя
Что "лучиком света" всё звали тогда.
Хотя этой деве было только пять лет,
Уже освещала улыбкой весь свет.

И девочка та, впервые сама
Увидела бабочку, и за ней пошла
Но радоваться деве недолго пришлось
Услышала ругань. До неё донеслось
Ссорились люди что дороги ей
Не знала тогда, что ссоры есть средь семей.

И ближе тогда она к ним подошла
Внимательно глядя обоим в глаза
Родители сразу заметив тот взгляд
Резко обое вдруг как замолчат.
Ребёнку тогда непонятна была
Та ситуация, что произошла.

Спустя лишь 2 года ребёнок узрел
Что сердца кусочек уже потемнел
Ссоры и крики наполнили дом
Уже не был он тем теплом наделён.
И каждый вечер прийдя вновь домой
Не находила как в детстве покой.

Уже этой деве шёл дЕсятый год
И каждым вечером ожидая наказания..
В школе на утро вопросы от учителей:
"Все нормально? Дома как дела?."
Ей стыдно было говорить обо всем,
И слышался учеников бЕзумный смех.

Одной из ночей мать девы работала,
Ситуация страшная произошла:
В поисках сестры Дева в ловушку попала,
Боль, страх, ненависть, обида и безысходность...
Преследовали эти чувства всю её жизнь
И это преодолев она справилась, став сильнее..

Никто не заметил, за дверью стояв
Света ребенок себя обвинял.
Виноватой она считала себя
В той ситуации что произошла.
Чернело её сердце уже тогда,
Когда в доме ее наступил раздор.

Дом разделился после этих вещей
И делилась жизнь между двух огней.
С тех пор жизнь её не была как тогда
Когда она всё же одно поняла,
Что нет у неё уже целой семьи
И света душа, не сторОнится тьмы.

Деве восемнадцать , мечтала она
Свой дом ненавистный покинуть, всегда
Отец сбежал, а мать же страдала
Остальные считали что лучше бы никогда не рожала.
От светлой девы уж и след простыл
Для тёмной материи путь так открыл.

"Я знаю, всё знаю, - сказала она
Что жизнь вся сполна, потрепала тебя"
И слегка пожалев прошептала она
"Давай, Дитя Света, прими же меня"
Ребенку тому было уж всё равно
Давно было ей это предрешено.

Фальш от улыбки оставила тьма
Чувства её глубоко погребя
Равнодушие, боль отражали глаза
Поддалась тьме та полностью, вся.
Ходит падшая дева по миру теперь
Ты мне читатель уж точно поверь.

Пало давно уже света дитя
Да только осталась ситуация та,
Тонет мир в горе, в отчаинья в боли
И дети, каждый играет ведь роли
Притворяясь ребёнком счастливым, когда
К тьме его уж потянулась душа.

Поверь же читатель, мне смысла нет врать
Родители, вам прежде чем поднимать
Дома скандал, задумайтесь, вдруг
Семья для ребёнка важнее подруг.
Помните это, сказала вам я
В истории Падшее Света дитя..

Душа твоя поглощена
И каждый смертный человек
молвИт: Была обязана,
Убить в себе ты каждый грех.

А что если в грехе найдешь преубежденье?
И для души израненной её дальнейшее спасенье?
Вдруг зло не так ужасно и потом,
Добро ведь также наделено грехом ?

По смертным мы грехам сейчас
Пройдёмся как по списку,
Ведь свет в сердцах давно погас
Как старая записка.

Начнём пожалуй с одной жестокой дамы
Что вызывает у людей забвенье,
Увы, но за такое к ней пренебреженье
Нас с вами назовут все хамы

Ведь многие под чарами её
Готовы за деньги, не важно за какую цену,
Всё-всё отдать, но получить своё
Такую АЛЧНОСТЬ всем людям ставит стену.

Теперь, пожалуй, перейдем к другому,
К такому популярному и молодому
К тому, кто вызывает у людей то чувство,
Что люди подписали как искусство.

Характер у него такой холодный, как у льда
И "сном души" описывает он себя
Назвалось просто: "Впредь и навсегда
УНЫНИЕМ зовите все меня"

А третий грех- это распущенность
Заслуживающая осуждения,
Но люди испытывают к нему такую привязанность
Что сложно выйти из такого положения.

Имея чрезмерное пристрастие к еде
Многие люди думают, что всё нормально ,
Но веря своей мнимой слепоте,
ЧРЕВОУГОДИЮ души завещают неофициально.

И перейдя к четвёртому греху
Вам, люди, я всем так скажу
Что с этим парнем знакомы люди многие
Нечасто это люди одинокие.

Он вызывает чувство негодования
И откровенной ненависти мимолетной.
Он в подсознании сидит лисой голодной,
Вот место ГНЕВА обитания.

И перейдем мы к самому приятному греху
Тому что называют "сладострастие",
Но даже и оно нас приведёт ко злу
И развращая сердце, влечёт с собой напасти.

И порождая то желаение что называют обладать,
(А это, кстати, порождает желанье убивать),
И так влечёт людей к друг другу эта дева,
Что ПОХОТЬ стали называть все - королева.

Шестой же грех, знаком ведь очень многим
Досадой вызван и благополучием других,
И это чувство может быть таким глубоким
Что станешь не достоин благ людских.

Несчастен человек с таким пороком
"У всех всё лучше, ну а я ничтожен"
И в этот миг для него станет шоком,
Что ЗАВИСТЬ, этот грех в душе заложен.

И наконец последний, самый страшный грех
Под ним прогнулся Люцифер на небесах,
Высокомерие, кичливость - в этом был весь он
И даже до небес людьми был вознесён.

Многие знакомы лично с ним,
С обманчивым возбуждением духа,
И почти каждый человек зависим
От ГОРДЫНИ, такая всем проруха.

Теперь знакомы лично вы
С каждым из грехов семи.
"Не поддавайтесь им вы никогда" -
Сказала грешница вам - я.

Слишком много, много мыслей
Пролетают в голове
Вроде все они без смысла
Отчего ж так сложно мне?

Всё навязчивее, хуже
Чаще уж скребут внутри
Мне от них всех отдых нужен
Я сгорю так изнутри.

Ненавижу ещё больше.
Паника и страх в груди
Не смогу сдержать я дольше
Эти мысли уж пришли.

"Было б всё же интересно,
Вскрыть ножом себе живот?"
"Всё же было бы чудесно
Сделать из кровИ компот?"

Так зудят все эти мысли
Нарастают с амплитудой,
Их поток уже немыслим
Не закончатся с простудой.

Есть ещё другое море
Море страха, море горя
Там они убьются вскоре
Меж собою ещё споря.

Кислород перевожу
"Тратишь время." "Жалкая."
Я в себе их все держу,
И из них уж состою

"Для людей ничтожество"
"Может спрыгнешь с крыши дома? "
"Вот ты всё-таки убожество"
Меня всё больше заполняет тьма.

Состою я из противных
Скользких и ничтожных
Слишком, слишком много
Грязных мыслей, как убого.

Не смогу скоро сдержать
Так что вам на всякий случай
Я скажу что одержать,
Побед, всё же могут куча.

Если я сделаю что-то
С плотью своей, ну а вдруг.
Знайте, в этом виновато
Много мыслей, не заткнуть.

Заброшенный дом на холодном краю,
Где след от колес не войдет в колею,
У голого леса и запаха смрада.
На темном крылечке белеет лампада.

Не слышно ни вздоха, ни стука, ни звука,
Застыли березы, как от испуга,
Склонились, увяли, листы разбросав:
Красные листья – знаки расправ.

Ворота, гранитные стены, кресты –
Ничто не хранит уж людской суеты.

Скрипя, как ругаясь, раскроются двери,
Завоют, залают птицы и звери.
Холл встретит могильной своей темнотой,
А тени приходят сюда, в край родной.

Дрожащие тени взметаются к небу,
А после, угаснув, рассеясь по ветру,
В костре, в пепелище, они, неживые,
Дрожат, вспоминают вёсны былые.

В холодном огне, средь могильных крестов,
Печален последний зов мертвецов.
В заброшенном доме – комнат под сотни
Для всякой далекой родни из Воротни.
По комнатам бродят туманы и тени,
Дышать невозможно от праха сирени.

С завешенных окон не сходит улыбка,
Один в них вопрос: попытка иль пытка?
Под тяжестью мрака прогнулись ступени,
Маршем шагают безликие тени.

Стены снаружи покрыты вьюнами,
Залеты горькой водицей – слезами –
Поросль нежной крапивы, цветы.
В темный лесочек уводят следы.

У дома подвалы и склепы закрыты,
С пылью в них копятся взятки, обиды.

Цербер не ступит от колес колею.
«Позволь, – говорит, – я тебя провожу».

Заброшенный дом на могильном отшибе,
Где тени растянуты, как бы на дыбе,
В последних лучах, на кровавом закате,
Следят в небрежно зачеркнутой дате.

Здесь все недвижимо и все не живо,
Здесь пролито с кровью, как с уст, молоко.
У дома спокойное, мирное время,
У дома кровавое, смутное бремя:
Обломки крестов и разрыты могилки,
И трещинки дома будто морщинки.
Тени ликуют в кругу мертвецов,
Крепко на двери заперт засов.

Разгулялась чума по свету,
Никого она не щадит.
И спасения от неё нету,
Каждый в ней когда-нибудь сгорит.

Лихорадить будет тело,
Кости на излом, наружу.
Кожа станет оттенком мела,
Жар и агония голову вскружат.

Душу отравят горсти таблеток,
Сердце все медленней бьётся в груди.
Микстуры в пустую, вакцины на ветер,
Все знания мира не смогут спасти.

Чума ведь хитра, до жути коварна,
В преисподнюю все забирает с собой.
Она вас хватает, сжирает вас жадно,
А имя чуме-душевная боль.

Но что-то же есть? Что-то поможет?
Последний алхимик колдует в ночи.
Ища панацею он книги тревожит,
И вновь зажигает пламя свечи.

И тенью на стенах вновь отразилась,
Вся боль пациентов, что прежде встречал.
И вдруг озарение стрелою вонзилось,
Он все отшвырнул и закричал!

Мысли роятся, в глазах потемнело,
Нашел! Наконец! Успел. Записал,
Перо он кладет и в то же мгновенье,
Без жизни алхимик на землю упал.

Задумайтесь люди о безликом герое,
Что вскоре подарит надежды вам свет.
Пусть все ваши внуки на веки запомнят,
Алхимиком был скромный поэт.